170голосов
Понравился материал?нажми ↓
Руслан Исаев/SmartNews
С приходом весны в Чечне начался настоящий строительный бум. Большая стройка ведется почти в каждой семье. Негласное правило таково: уважающий себя чеченец должен возвести большой дом, чтобы в нем могла удобно расположиться вся родня, учитывая даже самых дальних родственников. Порой на строительство такого дома уходит большая часть жизни.
На протяжении уже не одного десятка лет правило «мой дом — моя крепость» в Чечне остается неизменным. Несмотря на размеры или этажность, дом настоящего чеченца с большой семьей обязательно должен быть окружен длинным кирпичным забором.
С появлением новых технологий и современных строительных проектов возводимые частные дома напоминают замки. Самый популярный элемент в фасаде дома — это эркер (выступающая из плоскости фасада часть помещения, модный прием современной архитектуры).
Эркер был характерным приемом немецких средневековых строителей, но по какой-то причине прочно прижился среди горцев, возводивших в горах Кавказа стрелообразные башни.
Мне очень понравился дом, который я увидел в Грозном. Попросил у его владельца проект, и он мне его дал. Я чуть-чуть изменил внутреннюю планировку комнат, но от этого дом хуже не стал, только лучше.
Мне изначально не нравятся острые углы и правильные формы, но без этой геометрии никуда не денешься, поэтому эркеры, на мой взгляд, прибавили красоту и элегантности. Теперь у меня просят проект.
На моей улице уже 5–6 домов с эркерами строят.
Руслан Исаев/SmartNews
Вне зависимости от величины дома в обязательном порядке полагается большой просторный навес с отдельным домиком для гостей. Под ним длинными летними вечерами собирается вся семья и другие родственники. Обычно летняя кухня тоже располагается под навесом. Здесь же проходят и все религиозные обряды: будь то мовлид или зикр.
В последние десять лет многие заказчики строят очень красивые и интересные дома. Несмотря на то что у многих не бывает проекта, они действительно четко знают, что и как хотят. Это и понятно.
Редко кто из чеченцев не работал на стройке и не понимает всех тонкостей строительства. Двухэтажные дома напоминают маленькие замки, рядом с ними обязательно строят длинный и широкий навес.
Не было ни одного заказа, чтобы не хотели навеса.
Если эркер — это главный элемент фасада чеченского дома, то самый популярный строительный материал — это желтый кирпич, или, как его называют, персиковый кирпич. По наблюдениям, больше половины всех домов сегодня строятся именно из него. Красный кирпич уже уходит из моды.
Руслан Исаев/SmartNews
Фундамент своего жилища чеченцы делают очень прочным. Поэтому, по словам местных, вызывает и смех, и искреннее удивление, когда на Disсovery рассказывают, как американцы без труда могут целый дом загрузить на платформу и перенести на другое место. Ни к одному чеченскому дому такую практику не применишь.
Глубина фундамента порой достигает около метра, и на самой глубине он образует подобие рюмочной ножки. Такая конструкция, усиленная металлическим каркасом, способна вынести несколько этажей. Еще в старину чеченцы обращали на фундамент особое внимание. Об этом говорят и древние башни на вайнахской родине.
Башни, которым не одна сотня лет, до сих пор стоят и, кажется, выдержат еще столько же.
Когда в древности возводили башню, на планируемом месте сперва лили молоко. Если земля не впитала, то выбирали именно это место. Сейчас нет таких возможностей перемещаться из одного места в другое.
Поэтому фундамент закладывают прочный, на долгие века. Даже мой новый дом стоит на месте старого, который еще в 1960 году построил отец. Когда он строил, он отвечал, что не для себя строит.
Оказалось, он для своих внуков его строил.
Строительство дома, как известно, сопряжено с огромными затратами. Поэтому человека, начавшего стройку, всячески поддерживают и приободряют соседи и друзья.
Большинство подобных начинаний превращается в долгострои и растягивается на 10–15 лет. Кстати, в старину не построенную за один год башню люди покидали, что ложилось на семью темным пятном.
Любая башня должны была быть построена ровно за 365 дней.
— Как сейчас дом, так и в старину башня — это показатель жизненного достатка чеченца, показатель силы. В народе чувствуется серьезный подход к этому вопросу. Был случай, произошедший во время первой войны. Окраина одного из сел подверглась артиллеристскому обстрелу.
Один из жителей после каждого взрыва снарядов выбегал из подвала, где прятался с соседями, чтобы поправить разрушенный ударной волной шифер на крыше. Делал он это для того, чтобы начавшийся дождь не затопил комнаты. О том, что он мог погибнуть, не думал. Главным был дом.
За домовитых чеченцев могу только порадоваться. Непонятными остаются масштабы строительного бума в глубоко дотационной и безработной республике…
Я все детство прожила в одном хлипеньком частном доме в сибирском городке. Напротив этого дома выросло несколько розовокирпичных коттеджей. И знаете как хозяева на них заработали?! Челноками ездили в Китай. Причем делали это женщины, а мужики в это время строились. Однако для люмпенов, продолжавших жить в развалюхах, это были «буржуи» и «новые русские». Стыдно.
пару лет назад попал не в очень глубокую глушь, но на окраину Владимирской области. И там я был приятно удивлён большим количеством новых построек. Как по стандартным, так и по индивидуальным. Кирпичные дома, такие же заборы, за которые нельзя просто заглянуть.
Так что ничего удивительного в строительстве в Чечне нет! Везде в России идут стройки. Где больше, где меньше.
Галерея
2 фото
-
Старый Ёж -
Старый Ёж
Старый Ёж 
Старый Ёж Мой друг строит себе дом уже 25 лет!!! Но строит. По сути, дом уже построен, медленно, но верно идут отделочные работы. Дом достаточно большой, двухэтажный. В деревне на свои заработки особо не разгонишься, ему активно помогают с финансами дети. И всё равно, быстро не получается, Всё делается своими руками в целях экономии средств. Соответственно, темпа в строительстве нет никакого.
Все зависит от человека,к чему он стремится.Моя мама всегда так говорит:забери у богатого,который добился всего своим трудом,все до копейки,и увидишь,что через год у него будет все тоже самое.Дай бедняку миллион и он так же останется бедняком,жалующимся на жизнь.
Нелли Шестопалова, Анна Маркелова, Ксения Гагай, Дмитрий Рякин, Старый Ёж, Anastasia Kirilenko
21 апреля 2013
Строительство жилья для малоимущих в Чечне вызвало вопросы к качеству работ
Новые дома построены в Гудермесском районе Чечни для двадцати малоимущих семей из селения Кади-Юрт, которые жили в бараках постройки конца XIX века. Дома возведены менее чем за три недели, и опрошенные «Кавказским узлом» переселенцы и местные жители высказали опасение в связи с качеством произведенных работ.
Строительство новых домов для жителей населенного пункта Кади-Юрт, проживающих в бараках, было начато в 20-х числах ноября по указанию главы республики, сообщил 11 декабря корреспонденту «Кавказского узла»
«Речь идет о пяти бараках, которые расположены на окраине Кади-Юрта вблизи железнодорожной ветки, ведущей в направлении Гудермеса. Бараки эти были построены еще в 1895 году, совершенно обветшали, и жили в них малоимущие семьи. В результате произошедшего 10 ноября пожара в одном из бараков четыре семьи остались без крыши над головой.
Еще три продолжали жить в полусгоревшем здании. В остальных бараках проживает еще 13 семей. 19 ноября глава республики в ходе инспекции по району побывал на этом месте и распорядился построить до наступления Нового года новые дома для жителей этих бараков. Строительство было начато уже на следующий день, и уже практически завершено.
Остались лишь доделать мелкие внутренние работы и завезти мебель», — рассказал чиновник.
По его словам, новые дома для жильцов аварийных бараков построены на окраине Кади-Юрта. Общая площадь каждого из их составляет 120 квадратных метров, в дома проведены все коммуникации. Также каждый дом имеет крытый навес во дворе и земельный участок для сада или огорода. «Все условия для комфортной жизни в этом новом поселке имеются», — подчеркнул сотрудник муниципалитета.
Переселенцы и местные жители высказали корреспонденту «Кавказского узла» опасения в связи с качеством произведенных в столь короткий срок строительных работ.
«Конечно, условия жизни в бараке, где все обветшало так, что даже никакие ремонты не помогали, и в новом доме не сравнить. Мы уже осматривали новый дом – комнаты просторные, ванная с кухней имеются, навес, железные ворота, участок — все как полагается.
Единственное, что беспокоит, это то, что их (новые дома) построили за такой короткий срок. Недели две всего ушло на строительство. Начиная с рытья траншей под фундамент и заканчивая кровлей. Вот это «скоростное» строительство тревожит больше всего.
Снаружи все красиво, но в комнатах чувствуется сырость, хотя отопление уже включено и работает. Может, со временем все это пройдет, а может, и нет. Как бы потом все у нас сыпаться не начало. У нас в Новогрозном знакомые живут. Им тоже раньше за несколько недель дома новые построили и переселили туда.
У них такая вот проблема имеется, постоянно ремонт нужно делать. Ничего нормально держится – ни штукатурка, ни обои», — рассказала на условиях анонимности одна из жительниц Кади-Юрта.
«Построить с нулевого цикла дома и сдать их всего за две-три недели — такое возможно только у нас. Это не совсем хорошая идея. Да, при нынешнем развитии строительного дела и используемых материалов строить жилье можно достаточно быстро.
Но, тем не менее, какие-то определенные стандарты все же следует соблюдать.
Фундамент дома должен просохнуть, перед тем как начать кладку, а у нас как? Сегодня поставили опалубку и залили фундамент, а уже назавтра на этом мокром фундаменте начинают возводить стены», — прокомментировал возведение зданий строитель по специальности Сайд-Эмин.
«Условий практически никаких не было. Все удобства на улице, крыши текли, в стенах были трещины. Но деваться было некуда — средств, чтобы купить или построить новое жилье, не было. Вдобавок еще тут пожар случился в одном бараке.
Четыре квартиры сгорело, хорошо хоть, никто не погиб. Теперь вот нам новое жилье фонд имени Кадырова построил, условия здесь и там несравнимы, как небо и земля.
Все чисто, аккуратно, большие комнаты», — сказал местный житель, представившийся Магомедом.
Некоторые из опрошенных корреспондентом «Кавказского узла» местных жителей обратили внимание, что в республике достаточно семей, проживающих в неподобающих условиях, которые ждут расселения.
«Власть обратила внимание на эти ветхие бараки в первую очередь, потому что они находились вдоль железной дороги, по которой и грузовые, и пассажирские поезда ходят. Люди-то все это видят.
Ведь мы постоянно заверяем всех и вся, что у нас все отлично, все проблемы решены или решаются, а тут развалины прямо у дороги… Вот и решили экстренно всех отселить, а эти бараки снести и территорию в порядок привести.
А сколько у нас таких бараков и полуразвалившихся домов по всей республике? Да что там по республике! Достаточно по окраинам Грозного проехаться, чтобы все это увидеть», — заявил местный житель Умар.
«Расселение аварийного жилья у нас идет, что называется ни шатко, ни валко. Мы уже 15 лет ждем отселения, да все никак очередь не дойдет.
Говорят, таких, как мы, много, и всех переселить не получается, потому как эти вопросы решаются на федеральном уровне. Вот и ждем годами.
Видимо, нам помогут, если Рамзан (Кадыров) приедет с инспекцией, как это случилось в Кади-Юрте», — предположил грозненец Усам.
На исполнение программы переселения граждан из аварийного жилья республика в этом году получила 171,57 миллиона рублей за счет средств фонда ЖКХ. Еще 1,83 миллиона рублей выделены из регионального бюджета, сообщил корреспонденту «Кавказского узла» сотрудник Министерства строительства и ЖКХ Чечни.
«В этом году для переселения людей из аварийного жилья в Гудермесском районе было приобретено 88 квартир, а в Ножай-Юртовском районе построен семиэтажный дом. Таким образом, мы исполнили федеральный проект расселения аварийного жилья с опережением на год.
Помимо этого, приобретением квартир и строительством жилья для малоимущих граждан у нас занимается региональный фонд имени Ахмата-хаджи Кадырова. Только в этом году за счет фонда были приобретены десятки квартир для жильцов аварийных бараков и общежитий в Старопромысловском районе Грозного, построены новые дома для жителей 35-го и 56-го участков города.
Плюс сейчас построено 20 домов для малоимущих жителей села Кади-Юрт Гудермесского района», — подчеркнул работник министерства.
Напомним, что в октябре жители поселка Орцин-Мохк, который возник после объединения 35-го и 36-го участков, сообщили, что строители оставили недоделки в квартирах и использовали дешевые материалы. По их мнению, недоделки связаны со сжатыми сроками строительства — дома и коттеджи были построены всего за три месяца.
По мнению президента Ассамблеи народов Кавказа Руслана Кутаева, выполнить масштабные работы в максимально сжатые сроки в ущерб качеству — «это стиль и почерк власти».
«Конечно, из-за того, что они чересчур быстро выполняются, качество работ оставляет желать лучшего», — заявил он, но отметил, что чеченские строители за последнее время повысили уровень своего профессионализма.
В июне в Надтеречном районе был открыт новый микрорайон на 128 домов для переселенцев из оползневых зон. Он был назван в честь бывшего главы республики Ахмата Кадырова. 50 малоимущих семей из Грозного, которые нуждались в улучшении жилищных условий, получили ключи от квартир, которые были закуплены на средства, выделенные региональным общественным фондом имени Ахмата-хаджи Кадырова.
По словам представителя Ассамблеи народов Кавказа в международных организациях Европы Насира Булуева, Рамзан Кадыров пытается связать все положительное в республике с именем своем отца.
«Он хочет вбить в сознание чеченцев, что все, что сделано положительного для нашего народа за всю его историю, это заслуги исключительно Ахмата Кадырова.
А сам Рамзан, как продолжатель его дела, является гарантом выполнения всех его идей», — заявил он.
Стройки помпезных небоскребов, баснословные гонорары звездам и турниры по боям без правил упоминаются наряду с обычными для чиновничьих отчетов социальными и экономическими проектами, когда речь идет о деятельности чеченского фонда имени Ахмата Кадырова.
Ежемесячно все бюджетники Чечни обязаны переводить на благотворительность около 10% своих доходов, также фонд пополняется через господряды, тендеры и взносы коммерческих предприятий, говорится в подготовленной «Кавказским узлом» справке «Фонд Кадырова: как тратят «деньги от Аллаха».
источник: корреспонденты «Кавказского узла»
В чеченской республике новое жилье для военных принимает первых новоселов. новости. первый канал
В Чеченской республике новое жилье для военных, целый городок комфортных быстровозводимых домов, уже принимает первых новоселов. После казармы или общежития такая квартира приятно удивляет. Есть все необходимое, и в силах каждого создать уют.
Для Элеоноры Светличной это первое в жизни семейное гнездышко. Хоть и вышла за военного еще пять лет назад. Все это время за сотни километров друг от друга. Она в Волгодонске, с родителями, он на службе в горах Чечни.
– Приезжал в отпуск туда, я к нему сюда пару раз ездила, ну он жил в казарме, как-то неудобно было. А сейчас выдали квартиру, можно уже переезжать и жить, – говорит Элеонора Светличная, жена военнослужащего.
https://www.youtube.com/watch?v=m35MnBZeojI
А в этой семье на побывку дети всегда ждали не папу, а маму. Да и для старшины Несипхан Дубчак не было ничего хуже этих долгих разлук: «Ты с утра уходишь на службу, вечером приходишь в семью, у тебя свой диван, свой холодильник, все свое».
В гарнизонах Борзоя и Шали воссоединились со своими семьями около ста двадцати военных. При строительстве жилья для них пришлось учитывать и непредсказуемый горный климат, и сейсмоопасность, но современные материалы позволили возвести первые пять домов меньше чем за год.
– Быстрота возведения, жесткость конструкции, легкость конструкции, и не требуется дополнительных отделочных материалов по фасаду, – рассказывает Салман Мадагов, представитель управления заказчика капитального строительства Министерства обороны РФ.
Металлический каркас, стены из теплых сэндвич-панелей. Технология простая, но незаменимая, когда жилье требуется как можно быстрее, и нет необходимости строить на века. Этот городок в войсковой части Острогожска Воронежской области появился всего за несколько месяцев. И теперь среди молодых офицеров почти и не встретишь холостяков.
– Здесь у нас игровая зона для ребенка, как бы отдых, телевизор, дальше спальня, кровать, детская кровать, это моя зона, где я занимаюсь, – показывает Лилия Болотяная, жена военнослужащего.
Многие поначалу сомневались. Что это за дома, которые складываются из отдельных блоков-квартир как из кубиков.
– Честно, не представлял, что это, как это, приехали с женой, посмотрели, все понравилось, – делится Евгений Каньшин, заместитель командира взвода военной части.
Модульные дома уже стали отдельным направлением в архитектуре. Угловатые здания давно никого не удивляют ни в скандинавских поселках, ни на улицах крупных европейских городов. В военном городке под Наро-Фоминском к середине лета в таких корпусах планируют разместить еще около ста семей.
Это один из так называемых быстровозводимых модульных домов. Собирается прямо на месте, как конструктор, буквально с помощью болтов. Можно заглянуть внутрь и посмотреть, что ждет будущих жильцов. Зеркало, точнее шкаф-купе.
Это прихожая. Стандартная квартира-студия. С кухонной зоной, санузлом, зоной отдыха и спальным местом. Здесь есть кровать, еще один шкаф, уже есть письменный стол, диван.
Конечно, в дальнейшем появится телевизор, кондиционер, плита и холодильник.
Полное обеспечение – обязательный стандарт служебных квартир военных. Большинство молодых семей начинают здесь жизнь с нуля. Хоть это и считается жильем временным, многие наводят уют, стараются остаться подольше.
Общежития при гарнизоне, как правило, гораздо менее комфортные. Снимать квартиру в соседнем городе порой и слишком далеко, и денег стоит, да и хочется уже свою.
– Набираем, копим определенную сумму, и есть военная ипотека, с поддержкой военной ипотеки приобретем жилье, – рассказывает военнослужащий Дмитрий Митюрев.
А когда переезжать все-таки приходит время, говорят, больше всех грустят самые маленькие жители. И не о детских площадках и лужайках. Такую дружную компанию где еще найдешь.
Город Грозный. Русский беженец рассказал, что скрывают за парадным фасадом
Восставший из руин, Грозный поражает многих видимым благополучием, местами переходящим уже в стадию процветания.
Но мало кто из приезжих задается простым вопросом о том, в чем секрет такой благостной картинки.
Жемчужина России, пример для остальных. Центр мира, город-сказка. Город, где хочется жить. Здесь укрощают реки и возводят небоскребы-красавцы, устраивают феерические световые шоу и грандиозные фейерверки.
Звезды мирового кино и шоу-бизнеса летят сюда чартерными рейсами и восхищаются увиденным. Здесь славят любимого руководителя и боятся его гнева.
Попробуйте догадаться, какой город на территории Российской Федерации может заслужить столько восторженных эпитетов? Москва? Санкт-Петербург? Сочи? Вовсе нет, ведь речь идет о столице Чеченской Республики городе Грозный.
Восставший из руин, Грозный поражает многих видимым благополучием, местами переходящим уже в стадию процветания.
Но мало кто из приезжих задается простым вопросом о том, в чем секрет такой благостной картинки и где тот волшебный источник, черпая из которого Чеченской Республике за столь короткий срок удалось (в отличие, например, от соседнего Ставропольского края) добиться такого поразительного успеха.
Восторг сменяется недоумением, когда пытливый гость узнает, что в Грозном после войны не осталось ни одного крупного промышленного предприятия, безработица бьет все рекорды, а собственной нефти совсем не много – для процветания явно не хватает. Ссылка на классический опус, что деньги дает Аллах, вызывает полный ступор, заводя разговор в сферу иррационального.
Былое и думы.
В советское время многонациональная Чечено-Ингушетия была, как сейчас принято говорить, регионом-донором. В Грозном работали несколько нефтеперерабатывающих заводов, химический комбинат и крупнейший на Северном Кавказе машиностроительный завод «Красный молот», число рабочих на котором превышало 5 тысяч человек. Продукцию отправляли во все регионы СССР и даже на экспорт.
Грозный был промышленным, научным, образовательным и культурным центром. Разумеется, что достигнуто это было трудом многих поколений жителей города. Ведь как фабрично-заводской центр, Грозный стал формироваться еще в конце 19 века, с начала разработки первых нефтяных месторождений, и долгие годы был, вместе с Баку, основным поставщиком бензина и масел для всей страны.
С тех самых времен грозненский пролетариат, равно как и научно-техническая интеллигенция, в этническом отношении, были преимущественно русскими. Зато в сельском хозяйстве преобладали чеченцы.
Все признавали, что именно высокий уровень образованности русского населения, особенно педагогических кадров, позволили в короткие исторические сроки подготовить кадры интеллигенции из представителей коренного населения республики.
Как ни парадоксально, но именно взращенные советской властью, представители национальной чеченской интеллигенции стали в период перестройки инициаторами и застрельщиками борьбы за независимость, закладывали идеологический фундамент будущего чеченского сепаратизма.
При этом русские и проживавшие в ЧИАССР представители терско-сунженского казачества стали рассматриваться как пособники и проводники политики великодержавного шовинизма.
В начале 90-х годов прошлого века антирусская и антироссийская истерия стали перерастать в откровенный геноцид всего славянского населения. Москва молчала и не вмешивалась. Центральная власть предала русских в Чечне задолго до прихода к власти в Грозном генерала Джохара Дудаева.
О русских в Чечне вспомнили лишь тогда, когда понадобилось представить хоть какое-то оправдание для ввода в республику российских войск. Но вспомнили не надолго.
Последние надежды русских жителей Чечни похоронил генерал Лебедь, подписавший с сепаратистами в 1996 году Хасавьюртовские соглашения. Федеральная власть предала русских в Чечне окончательно. Предала и постаралась поскорее забыть.
Но русских беженцев из «почти независимой Ичкерии» оказалось слишком много! Более 250 тысяч русскоязычных, изгнанных из Чечни всего за несколько лет – это вам не иголка в стоге сена! От такого количества людского горя просто так не отмахнешься и за кремлевской стеной не спрячешься.
Скрепя сердце федеральная власть в 1997 году, наконец-то, решилась оказать этим несчастным какую-то помощь, правда условия ее предоставления обставила такими изощренно-иезуитскими требованиями, что иначе как кабальными их назвать нельзя.
Согласно Постановления Правительства РФ № 510 от 30 апреля 1997 года за право получения от государства минимальной компенсации от русских беженцев из Чечни потребовали нотариально заверенного отказа от прав собственности, владения, распоряжения и пользования жильем, оставляемым ими на территории Чеченской республики.
Отказываться должны были все члены семьи, включая несовершеннолетних детей, за которых отказ подписывали родители. Права детей никто тогда защищать не собирался – ни органы опеки, ни правозащитники, ни известные адвокаты.
Форс-мажорные обстоятельства войны и преследований на этнической почве заставляли людей соглашаться с такими кабальными условиями получения компенсации, т.к. на другую помощь от государства рассчитывать не приходилось вовсе. Однако, российская власть и здесь показала свою иезуитскую изворотливость.
Потолок выплат за оставленное в Чечне (целое или частично поврежденное) жилье, вне зависимости от его площади, места расположения и возможной коммерческой стоимости, был ограничен суммой в 120 тысяч рублей на семью.
Расчет суммы компенсации производился исходя из количества членов семьи, поэтому на практике, небольшие русские семьи из 2-3 человек за большие квартиры в Грозном смогли получить лишь по 60-80 тысяч рублей компенсации. Купить за такие деньги какое-либо пригодное для проживания жилье было невозможно. Выплатив крохи, власть обрекла русских беженцев из Чечни на жалкое, нищенское, бездомное существование.
Русское право дешевле чеченского
Тем временем, в самой Чечне после 2000 года ситуация резко изменилась. Назначенный главой республики Ахмат Кадыров, используя свою близость к кремлевской власти, добился принятия решения о компенсациях за жилье для жителей Чечни.
Это решение было оформлено в виде Постановления Правительства РФ № 404 от 4 июля 2003 года.
Согласно этого документа компенсационные выплаты чеченцам за утраченное во время военных действий жилье и имущество были подняты до 350 тысяч рублей на семью.
При этом чеченцам сохранялись все права собственности, владения, распоряжения и пользования не только на жилье (пусть даже и полностью разрушенное), но и на земельные участки под домовладениями.
Парадокс в том, что одновременно с этим продолжало действовать и Постановление Правительства РФ № 510 от 30.04.1997 года, по которому продолжались выплаты компенсаций русским беженцам из Чечни, компенсаций в 3 раза меньших, чем для жителей Чечни.
Разумеется, что такое разительное различие в суммах компенсаций за одинаковый ущерб, сразу вызвало волну возмущения, писем, обращений и т.д.
Налицо было прямое нарушение статьи 19 Конституции РФ и дискриминация русских беженцев из Чечни по признаку различия в месте жительства пострадавших. Мало кто тогда понимал, что этим шагом кремлевская власть показала всем насколько «русское» право для нее дешевле «чеченского».
Чеченцы постоянно строятся
Чеченцы постоянно строятся. Видя с каким усердием это они делают, может показаться, что им даже доставляет удовольствие заниматься этим тяжелым, сильно бьющим по карману трудом, как строительство дома. В этом чеченцев можно сравнить с муравьями, короткая жизнь которых проходит в вечном движении и поиске средств к существованию и наиболее главному занятию-укреплению своего муравейника.
В Чечне сейчас настоящий строительный бум. Весной и летом, в селах невозможно найти хорошего каменщика. Все заняты в Грозном, на разных государственных объектах, где и работа масштабнее и платят больше чем при строительстве частного дома. А те специалисты, которые все-таки предпочитают работать на частных стройках, за сезон могут возвести до пяти-шести коробок из кирпича.
Обычный, средней руки дом построить в Чечне сейчас обойдется, если сказать навскидку в 2–2,5 млн руб. Это простой дом без изысков, из пяти комнат, с навесом. Строят его в несколько этапов, то есть лет.
Всё зависит от материального положения семьи.
На время строительства всем членам семьи приходиться, как говорится, потуже затянуть пояса, потому, что практически с каждым месяцем цены на основные строительные материалы растут.
Цена на цемент — основной строительный материал выросла в два раза, по сравнению, с двумя –тремя годами раньше. Он стоит 300 рублей за 45-килограммовый мешок. На фундамент и возведение стен, его уйдет, примерно как минимум мешков 200–300. А это уже 90 тыс. руб. за один лишь строительный компонент. Фундамент редко кто заливает из автомиксера.
Дорого. Бетон, как и десятки, а может и сотни лет назад перемешивают вручную и заливают в траншеи ведрами. Для того, чтобы, как-то снизить количество бетона, в него закидывают булыжники, хотя профессиональные строители не приветствуют этот прием. Лучше залить качественный хорошо армированный бетон, считают они.
В фундамент также необходимы пять-шесть машин специальной шебенки ГПС. Машина стоит 3500 руб. В итоге, что бы залить один куб фундамента, ты рабочим платишь полторы тысячи рублей. Столько же примерно уходит и на закупку материала. Стоит отметить, чем ближе к городу строящийся объект, тем выше цена на труд строителей.
В селах, в плане расходов, намного легче построить дом.
До чего ж чеченцы любят дома из красного кирпича. Его до сих пор называют итальянским, хотя он производится в Липецкой области или где-то еще в России. И забор, и навес, и хозяйственные пристройки, полностью выкладывают из него.
Старые дома, которые чудом сохранились во время точечных бомбометаний, красят также в темно-рыжый цвет, а-ля итальянский кирпич, что придает ему лихой абсолютно вид, но тешит самолюбие хозяина, что его жилище, хоть визуально не отличатся от дома, недавно построенного соседом.
Стоит кирпич по разному. Есть дорогой — из Старого Оскола, по 19 руб. за штуку, или из Саратова — белый фасадный, по 24 руб. За их укладку одного кирпича каменщикам платят почти половину его стоимости.
Местный автуринский кирпич уходит за четыре рубля за штуку, или из станицы Нестеровской, за 7,50 руб. Недорогой кирпич в основном уходит на межкомнатные стены. А есть и самый дешевый и самый ходовой кирпич. Бывший в употреблении.
Наверное, разбирать грозненские завалы было бы проблематично, если бы не черные строители. Им хватало недели, чтобы разобрать развалины пятиэтажного дома. Город был поделен на сектора и под «крышей» силовиков, рабочие семьями собирали и чистили от раствора кирпичи.
Еще три-четыре года назад, он продавался вообще по бросовой цене — по 1,5–2 руб. за штуку, но теперь его цена выросла до 3,5 руб.
Многие покупали этот кирпич, для лицевой стороны дома, под «шубу», т.е. покраски ее фасадной краской. Мотивировали это, тем, что старый кирпич, был сделан при соблюдении всех технологий, и он прослужит, и не будет крошиться, так как это делают новые кирпичи.
Единственная опасность б/у кирпич представляет, что он может оказаться разобранным из стен какого-нибудь нефтяного или того хуже, химического завода. В таком случае, постоянные беспричинные недомогания обитателям дома обеспечены. После разбора рынка «Сабита» в Грозном, кирпич быстро распродали, несмотря на то, что, ходили слухи о его «происхождении» с Заводского района.
Вполне возможно, что сожаление от такой покупки будет длиться гораздо дольше, чем восторг от низкой цены. Был даже случай, когда недобросовестные строители, в погоне за дешевизной, из такого бывшего в употреблении кирпича, построили школу в одном из сел Урус-мартановского района. Школьники, с первых же дней учебного года, начали чувствовать недомогание и головные боли.
После проверки выяснилось, что уровень радиации превышает норму во много раз. Виной всему оказался зараженный кирпич из стен бывшего химзавода. Школу пришлось полностью перестраивать.
Если дом уже поставлен под крышу, то можно считать, что 80% сделано. На нее тоже уходят силы, нервы и главное денег. Чтобы покрыть крышу среднего размера в 400 кв. м, рабочим необходимо отдать 120–150 тыс. руб. Куб леса стоит около 6000 руб.
, плюс к этому необходимо купить и металлочерепицу. Итого, грубо если подсчитать, крыша «влетает» почти в полмиллиона рублей.
В большинстве случаев, после того, как покрыли крышу, бюджет семьи оскудевает настолько, что, необходима передышка, и дом потихоньку достраивают в течение пары лет.
Строительство дома зачастую идет с подглядыванием на объект соседа. Строящегося всегда, в душе терзают сомнения «не будет ли его дом выше моего?». По этому поводу много анекдотов. Лично некоторые выглядят взятыми из вполне реальной жизни.
Например, этот: Человек двумя подъемными кранами поднял крышу своего дома, и выложил еще несколько рядов кирпича, таким образом, увеличил высоту потолка. Сделано это было, из-за того, что, построенный соседский дом, ему показался выше его собственного.
И правильно, почему сосед не остановился на одной высоте с ним? Так, что некая соревновательность в строительстве домов, даже между братьями все-таки присутствует.
Выражения «Мой дом — моя крепость» для чеченца приобретает прямой смысл. Перед тем, как построить дом, многие строят забор и уж, затем начинается строительство дома.
Забор тоже выкладывают из того же красного кирпича, и высота его почти достигает высоты дома. Узорные ограды в заборе, чтобы выставить свой дом на обозрение, чеченцы не приветствуют.
Простой глухой забор, и ворота, стоимостью в новый автомобиль отечественного производителя.
Несмотря на то, что к народу при помощи российской пропаганды приклеился ярлык разрушителей и варваров, чеченцы любят больше строить, чем ломать.
Ну кто будет между артобстрелом села, вылезать из своего убежища, и менять разбитые листы шифера на новые, и затем возвращаться в подвал, чтобы переждать возобновляющийся обстрел.
Или каким надо быть оптимистом, чтобы, являясь сепаратистом, и зная, что его могут убить в любое время, строить в своем селе дом.
Тот факт, что Грозный восстановлен уже на 80% за полтора-два года, ясно свидетельствует, о том, что чеченцы устали от войн и анархии. Созидательный труд гораздо ближе, для любого чеченца, пока чужие не тронут его, таким тяжелым трудом, потом и кровью построенный дом, вот тогда он и превращается в крепость.
http://nohchi.vu/
Красна Чечня домами
Периодические войны и исторические катастрофы выработали у каждого чеченца особое отношение к своему жилищу
Дом – в подарок
Под Новый год сразу десять семей в чеченском городе Урус-Мартан справили новоселье. Дома, в которые они вселились, начали строить этой осенью по поручению Рамзана Кадырова – Главы ЧР. В каждом – свет, газ, вода. Рядом – хозяйственные постройки. Таковы требования к строителям: если строится жилье, сразу же подводить коммуникации, ставить ограду и ворота, обустраивать двор.
«Можно сказать, что эти дома – личный подарок руководителя республики семьям, которые до этого проживали в пунктах временного проживания, – говорит глава администрации района Супьян Мохчаев. – В предыдущие годы аналогичным образом жилье для остронуждающихся семей нами введено в строй как в райцентре, так и в селах Гой-чу, Рошни-чу, других».
По словам Мохчаева, в 2011 году в одном только Урус-Мартановском районе Региональный общественный фонд имени Ахмата-Хаджи Кадырова помог улучшить жилищно-бытовые условия 320 семьям.
Чеченский дом
Чечню нередко называют краем долгожителей. А чего здесь никогда не было, так это домов – «долгожителей». В период Кавказской войны чеченцев так часто заставляли покидать насиженные места, что они, в конце концов, перестали строить привычные каменные жилища – сакли.
Обосновываясь в новой местности, часто ограничивались тем, что вбивали в землю колья, вплетали любой подручный материал – прутья, камыш – и обмазывали с обеих сторон глиной.
Рядом с этим жильем для себя обязательно ставили такой же дом для гостей – «хьешан цIа», «кунацкую комнату».
Позднее, когда война осталась в прошлом, под дома стали подводить фундамент из камня. В период после возвращения из депортации 1944 года – конец 50-х, начало 60-х годов прошлого века – чеченцам пришлось выкупать собственные дома у занявших их переселенцев со всех концов страны. Этот период отмечен также активным жилищным строительством.
У возвратившихся из тринадцатилетней ссылки людей «больших денег» не было, поэтому для строительства использовались наиболее доступные, дешевые материалы. Это – тонкий лес-кругляк для каркаса или саман (высушенные на солнце блоки-кирпичи из глиняно-соломенной смеси).
Лет через 20 стало «модным» облицовывать такой дом красным кирпичом. Подобным образом обновляют дома и сегодня. «Примета» домов постройки 60-х годов – или «круглый» (квадратный, с тремя-четырьмя смежными комнатами), или «длинный» (две-три смежные комнаты в одну линию). Так сегодня строят одни неимущие.
А имущие – по самым «крутым» проектам.
Уроки войны
Неизменной картинкой советских лет кинофильмов о Великой Отечественной войне являлся вид уничтоженных гитлеровскими оккупантами сел, деревень: печные трубы посреди пепла. В Чечне теперь знают, почему эти дымоходы уцелели: кирпич был скреплен глиной. Стена из кирпича на цементе при бомбовом ударе рассыпается на мелкие составляющие. Каркас из дерева лучше держит артудар.
Снаряд пробивает брешь в такой стене, но не крошит ее. Недостаток – один: загоревшийся каркас трудно тушить. Каркас выгорает полностью, а глиняная обмазка остается стоять, создавая иллюзию, что стена – «полноценная». Саман – лучше. Не превращается в крошево, как кирпич. Не сгорает, как каркас. Главное – сохранившийся саман можно разобрать и сложить новые стены.
Это – уже из уроков современной войны…
Жизнь в вагончике
В советские годы Малика Исмаилова работала на одном из грозненских кирпичных заводов. Тогда же получила производственную травму, и ей оформили инвалидность и пенсию, выделили однокомнатную квартиру в ведомственном доме.
«Дом и квартиру в нем в Грозном бомбовыми ударами разнесло в щепки еще в 1995 году, – рассказывает она. – Я с малолетним сыном перебралась в село к брату. Все эти годы жили в купленном им для нас вагончике. В нем летом невыносимо жарко, зимой – нестерпимо холодно.
Роптать же не имеет смысла: в подобной ситуации в войну оказалось много семей, всем в один день не помочь…»
Малика ждала «своего часа» больше 15 лет. И только 1 октября 2011 года послала SMS с просьбой о помощи на номер, по которому жители республики могли напрямую обратиться к Главе республики в ходе подготовки к его общению с населением в прямом телеэфире.«Через день, – говорит Малика, – я принимала комиссию. Она проверила условия, в которых мы с сыном живем.
Еще через день мне завезли первую партию строительных материалов. И все – бесплатно. По весне начнем строить дом. Я так счастлива…» Малика работает техничкой в школе. У сына – временные заработки: ему иногда удается устроиться разнорабочим на стройку. Им выделили земельный участок в селе под индивидуальное жилищное строительство. Малика уверена, что со строительством справятся.
Помогут брат, племянники, соседи…
Цена крыши над головой
В этом вагончике уже 15 лет живет Раиса Магомаева
350 тысяч рублей – такова сумма компенсации, которая в соответствии с постановлением Правительства №404 от 2003 года выплачивается жителям Чеченской Республики за утраченное в ходе двух войн жилье и имущество. 80-летняя Раиса Магомаева – одна из тех, кто ее уже получил. Рядом со строительным вагончиком, в котором она живет с 1996 года вместе с сыном и дочерью, – недостроенный дом.
«Я всю жизнь работала свекловодом в местном совхозе, муж – трактористом, – делится она. – Были свое хозяйство, дом. Думала, в нем и доживу свой век. Не получилось… Одни завалы оставила война».
Она все эти годы откладывала с каждой пенсии часть денег – «на черный день». «А компенсацию получила, так я вместе с ней и эти сбережения отдала сыну: «Начинай строить дом!» Денег хватило на фундамент, стены, крышу.
Под ней, крышей, – три небольшие комнаты. Без окон, дверей, полов, потолков…
«Стройку на наши доходы не закончить, – сетует Раиса. – Поэтому попросила сына послать Рамзану сообщение от моего имени. Уже приезжала комиссия. Теперь жду, что дальше будет. А была бы компенсация размером раза в два больше, может, и не пришлось бы просить помощь».
Программы помощи
В Чечне реализовывается несколько программ, направленных на преодоление последствий двух войн.
В том же Урус-Мартановском районе, например, в течение последнего года по Федеральной целевой программе, а также по национальному проекту «Развитие села» осуществлялось строительство водозаборных и очистных сооружений, канализационного коллектора.
В сельских поселениях возводились здания отделений «Почты России». Строились школы, спортивные сооружения. Свои проекты претворяли в жизнь территориальный дорожный фонд, энергетики, газовики… По различным каналам осуществляется поддержка в строительстве жилья.
«Кроме Регионального общественного фонда имени Ахмата-Хаджи Кадырова, уже много лет активно содействует восстановлению жилого фонда в районе Датский совет по беженцам, – подчеркивает Супьян Мохчаев, – Этой международной гуманитарной организации сотни семей в наиболее пострадавших населенных пунктах района обязаны тем, что имеют сегодня крышу над головой. Помощь строительными материалами от этой организации в последние месяцы получили 39 семей».
Еще 65 семей, по словам Мохчаева, в течение года получили субсидии в сумме 35,6 миллиона рублей для строительства или приобретения жилья по национальному проекту «Молодая семья».
А что за фасадом?
Строительный бум в Чечне продолжается несколько лет. Небоскребы «Грозный-сити» стали символом возрождающейся из пепла республики и ее столицы. Территорий в сплошных руинах здесь уже не отыскать. Порядок, чистота даже там, где завалы расчистили, а восстановить, построить что-то новое не успели. Но значит ли это, что все и вся хорошо?
Дом, в котором живет Зулихан Бузукаева с детьми
Семья Зулихан Бузукаевой живет в Грозном, по улице Буровой. Ее мужа еще в 2000 году задержали на одном из блокпостов, и с тех пор о его судьбе ничего неизвестно.
Фасад дома, в котором, кроме самой Зулихан и двух ее детей, проживают ее свекор и свекровь, семья деверя (всего 17 человек), смотрится по грозненским меркам вполне прилично. Разве что местами немного обсыпалась штукатурка. Но стоит войти в дом – и уже страшно.
Не верится, что стены, потолки вот-вот не рухнут на голову… Дом и в самом деле «держится на честном слове».
«Давно бы замазали все трещины, – говорит Зулихан. – Но боимся притрагиваться. Ведь все эти швы все еще движутся, в зависимости от погоды на улице. Зимой задувает так, что в доме такая же температура, что и за стенами. Плюс сквозняки».
Зулихан пробовала получить комнату в ПВРе (пункте временного размещения). Их тогда только-только открыли. Ей сказали: «Мы берем лишь тех, кому вообще некуда идти. А у тебя хоть какая-то крыша над головой есть».
«За себя я уже давно не боюсь. Боюсь за детей. Живу в постоянном страхе, что в какой-то миг нас всех завалит…» Компенсация таким семьям не положена: дом разрушен не на все 100%.
«Белхи»
В русском языке нет слова, которым можно выразить смысл чеченского слова «белхи». Понимать его следует как «субботник» или как «добровольная общественная работа». На объявленный руководством республики «белхи» по расчистке завалов в Грозном в иные дни отправлялись и две, и три сотни тысяч человек со всех концов Чечни.
«Белхи» может созвать каждый, кто нуждается в помощи. Нужно, скажем, расчесать шерсть – зовут девушек. Нужны строители – приглашают мужчин. Отказываться от участия в «белхи» не принято. Хотя бы потому, что никто не обращается за подмогой в случаях, когда человек сам может справиться с делом.
Чаще всего «белхи» собирает тот, кто строит дом. У него, к примеру, есть все необходимые материалы, но нет денег для оплаты наемным специалистам. В таком случае он обращается к соседям, родственникам, знакомым: «Приходите в такой-то день, у меня будет «белхи». Так дом для одной семьи становится «народной стройкой».
«Я четыре раза созывал «белхи», когда восстанавливал свой дом, – говорит грозненец Хамзат Хажмурадов. – В каждом случае мне помогали от 15 до 20 человек. Так поступали и все мои соседи. Да вся республика сообща преодолевает разруху».
Убежден, что данную чеченскую традицию не мешало бы начать применять в масштабах всей страны. По крайней мере, сами чеченцы, поднявшие из руин свои дома и города, готовы радушно откликнуться на призыв любого соотечественника о помощи. Именно так в Чечне и понимают смысл жизни в единой стране.